Великая Отечественная война отразилась в судьбах многих людей. Самым страшным событием в жизни генерала, офицера, солдата было попасть в плен и расценивалось это как предательство. В одном из архивов хранится личное дело лейтенанта Лошакова Николая Кузьмича. Строгие анкеты, скупые фразы, из которых можно узнать, что девятнадцатилетним юношей Лошаков сбил три фашистских самолета. Был награжден орденом Красного Знамени и медалью «За отвагу». Послужной список заканчивается жирной чертой, словно подводящей итог, и суровой записью: «Лошаков Николай Кузьмич, уроженец села Малинино Тимашевского района, Краснодарского края, в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, 27 мая 1943 года погиб в воздушном бою в районе Мга, сгорел в самолете»… Прошло 76 лет со дня окончания Великой Отечественной войны, но многие жители Тимашевского района знали и помнили Николая Кузьмича. Родился он на хуторе Малинино Тимашевского района 17 декабря 1923 года. Затем семья переехала в станицу Тимашевскую и проживала по улице Вокзальной, 48. Учился в СШ №1 им.Герцена. После окончания 9 классов по комсомольской путевке уехал в Краснодарский аэроклуб. С мая 1941 г. по май 1942 г. проходил службу курсантом в Краснодарской военно-авиационной школе пилотов, после окончания которой был направлен на Ленинградский фронт..». Перелистаем страницы военной жизни Николая Лошакова: «27 мая 1943 г. Волховский фронт. Воздушные бои в небе на подступах к Ленинграду. Только что затих бой. Короткий отдых. Заправились горючим, получили боекомплект. Снова взлет, поставлена задача – перехватить и уничтожить корректировщика. Это был 121-й боевой вылет. Удачно миновали завесу заградительного огня, нашли цель».
Из протокола допроса: «…27 мая 1943 г. в 14.00 в составе четырех «Яков» вылетели в район станции Мга с задачей – уничтожить корректировщика «МЕ-110». Я шел на чужой машине (мой самолет был в ремонте). В районе выполнения задания моя машина стала отставать и терять высоту. Я запросил ведущего по рации: что делать? Мотор сдает. Ответа не было… В это время сзади, внизу я увидел «МЕ-110» и пошел с поворотом на него. Оглянувшись, увидел машины товарищей. Стрелок-радист «МЕ-110» перестал стрелять, очевидно, был убит, а машина на бреющем полете ушла в направлении германского тыла. Я начал уходить вверх и увидел — слева от хвоста моей машины заходит «Фокке- Вульф-190». Товарищей потерял из виду, мотор часто глох и вновь запускался. Мне удалось зайти на вираж и хвост. Открыв огонь со всех трех точек, я зажег «ФВ-190», и самолет, оставляя длинный темный след, ушел вниз. Когда я начал уходить, навстречу мне двигались четыре «ФВ-190». Они, не навязывая боя, дали мне дорогу. Оглянувшись, я потерял их из виду и пошел на свою территорию. Мотор работал с перебоями, машина снижалась. В это время я почувствовал сильный толчок справа. Самолет атаковали два ««ВФ-190». Одновременно почувствовал сильную боль левой руки и ноги. Машина пошла с левым глубоким креном вниз, оставляя широкий шлейф дыма. Я потерял сознание. Очнулся в воздухе от сотрясения, увидел – парашют раскрыт, нахожусь на высоте 4-4.5 тыс. метров над своей территорией, но ветер стал сносить меня в сторону противника. Потерял сознание. Очнулся, открыл глаза и увидел, что лежу в одежде на столе, меня обыскивают люди, одетые в форму солдат германской армии, а рядом стояли люди в белых халатах, очевидно, врачи. Как оказалось, я находился в немецком прифронтовом госпитале для немецких солдат… Так я был пленен». В ходе операции и перевязок ран Николаю удалось спрятать под бинты свою кандидатскую карточку ВКП(б). Хранить при себе такой документ в плену — одно только это свидетельствует о мужестве этого человека! Ведь если бы кандидатскую карточку нашли, это была бы уже верная смерть. В плену, перебинтованного, с обожженным лицом допрашивали, избивали.
Когда прекратились допросы, он стал понемногу приходить в себя. Ему удалось переговорить с несколькими военнопленными, тоже летчиками, которые, как и он, решили бежать. Но побег не удался, их предали. Летчиков перевели в «партизанский домик», так фашисты называли пыточную избушку. Домик кишел клопами, которые забирались под бинты. Начались допросы с «музыкой». Били так, что вместе с кровью пленные сплевывали зубы… Парень придерживался легенды, разработанной им самим еще в госпитале: мол, летать почти не пришлось, был сбит в первом бою, поэтому не помнит ни номера полка, ни имени командира. Ему верили и не верили. На всякий случай свозили к «специалистам» в Ригу, где проводили «усиленные допросы»… Заключенного №3264 отвезли обратно в лагерь военнопленных, расположенный около озера Гороховое5. Здесь было собрано 6 тысяч военнопленных. Жили скученно, во временных бараках. Людей использовали для работ по сооружению шоссейной дороги вокруг аэродрома.
Опыт лагерной жизни научил летчика пристальнее присматриваться к людям. Судьба свела его с будущим напарником по побегу из плена Иваном Денисюком, который заправлял военно-транспортные самолеты. Они стали строить планы побега. Первая попытка сорвалась. Вскоре друзья узнали, что их должны перебросить в немецкий тыл, поэтому возникло решение вечером 11 августа совершить побег. Денисюк раздобыл в прачечной аэродрома немецкую форму и спрятал в кустах. К заправочной подрулил комендантский самолет «Шторх-1», за ним – второй. Летчики подозвали механика для заправки, а сами поспешили на ужин. Николай быстро переоделся, незажившая рана отзывалась болью. Преодолевая ее, он направился к самолету. Шел уверенно, несмотря на то, что боялся окрика часового или выстрела в спину. Но все завершилось удачно для пленников. Расположившись в кабине, внимательно изучал приборную доску. Иван выбил колодки из-под шасси и быстро прыгнул в самолет. Лошаков запустил двигатель, самолет побежал по летному полю, дальше форсированный режим – взлет! Охрана опомнилась поздно, запоздалая пальба ничего не дала. Немецкие зенитчики у линии фронта не жалели боеприпасов, били по своему самолету. В девяти местах были пробоины, а сзади за ними мчался немецкий истребитель. Пропустив первый самолет, открыли огонь по второму. Немецкий летчик не стал рисковать и отстал. До Тихвина не дотянули. У деревни Бритино Новгородской области увидели поле, засеянное овсом, со второй попытки совершили посадку. В этом полете, Николай Кузьмич был вновь ранен. Местные подростки увидели, что из самолета с трудом выбрались двое. Увидев людей в немецкой форме, они окружили самолет, а оттуда послышалось: «Мы русские, бежали из плена!», сообщили об этом председателю колхоза, тот позвонил в ближайшую воинскую часть. Заканчивая разговор, председатель сообщил, что летчик предъявил ему партийный билет.
Контрразведка «Смерш» не поверила в то, что они не предатели, хотя Лошаков предоставил сведения о формировании военных эскадрилий РОА Власова. Особое совещание при НКВД СССР 4 декабря 1943 года признало его и Ивана Денисюка виновными.
Лошакову определили заключение в исправительно-трудовом лагере сроком на три года, считая срок с 12 августа 1943 года. Он был отправлен отбывать срок в Воркуту, а Ивану Денисюку – 20 лет, добывать медную руду на одной и из шахт Грузии.
За всю историю Великой Отечественной подобное удалось только семерым пленным. Николай Лошаков был самым молодым, ему еще не было и 20 лет, когда он совершил свой геройский поступок.
Он 16 раз писал ходатайства о помиловании, но получал отказы. В декабре 1958 года Лошаков послал документы в Генеральную прокуратуру, и они по счастливой случайности попали к тому самому судье из «тройки», который требовал признать его невиновным. Только после этого Николай Кузьмич был полностью реабилитирован в начале 1959 года.
В 1969 году молодежная антивоенная организация пригласила Николая Лошакова в ГДР. Прием был исключительно теплым. В Берлине Николая Кузьмича ждали два сюрприза. Первый – когда его привели в небольшой ресторанчик, хозяином которого оказался бывший солдат. Этот солдат – Отто Блатт – охранял Лошакова, когда он работал в плену на ремонте дороги. За то, что Блатт не предотвратил побег Лошакова, его судили и приговорили к смертной казни. Чудом солдат остался жив, хотя и попал в тюрьму. На свободу он вышел, когда американцы разбомбили тюрьму.
Второй сюрприз – в ресторан пришел бывший летчик Густав Хойлер, чей самолет Лошаков угнал. Его не расстреляли, лишь отстранили от полетов. На него подвиг Лошакова тоже повлиял: при первом же удобном случае Хойлер перелетел на сторону русских и сдался в плен. Вот так встретились бывшие враги, ставшие после этого друзьями…
В 1961 году на экраны страны вышел художественный фильм режиссера Григория Чухрая «Чистое небо», рассказывавший о судьбе и подвиге летчика Алексея Астахова (играл актер Евгений Урбанский), но мало кто знает, что прототипом героя Евгения Урбанского был летчик-истребитель Николай Лошаков.
Николай Кузьмич Лошаков проработал в Воркуте до 1983 года, затем выехал в Краснодар, занимался военно-патриотическим воспитанием молодёжи и школьников. Умер Николай Кузьмич на 60-м году жизни 14 февраля 1984 года, похоронен в Краснодаре.
P.S. Начиная с 1998 г., Правительство Республики Коми, администрация Краснодарского края и Тимашевский музей семьи Степановых направляли наградные документы в Москву на присвоение Николаю Кузьмичу Лошакову посмертно звания «Герой России», было получено несколько отказов, без объяснения причин.
В Год 60-летия Великой Победы общественная организация Российская Федерация, Академия Проблем Безопасности обороны и правопорядка, наградила Лошакова Николая Кузьмича (посмертно) Почетной грамотой и Орденом Святого князя Александра Невского 1 степени за героизм и мужество, проявленные в годы Великой Отечественной войны.